💬 Рост рисков мировой рецессии повышает угрозу жёсткой посадки российской экономики в результате падения нефти. В этом случае расширение дефицита бюджета будет означать продолжение бюджетного стимула

Рост рисков мировой рецессии повышает угрозу жёсткой посадки российской экономики в результате падения нефти. В этом случае расширение дефицита бюджета будет означать продолжение бюджетного стимула

По предварительным данным Минфина, доходы федерального бюджета в марте составили 3,7 трлн руб., оставшись на уровне прошлого года (+4% г/г за 1кв25). Нефтегазовые доходы снизились на 17% г/г, в то время как ненефтегазовые доходы выросли на 10% г/г (-10% и +11% г/г за 1кв25 соответственно). Расходы федерального бюджета в марте выросли на 11% г/г до 3,2 трлн руб. (+24% г/г за 1кв25), вернувшись к сезонной норме. С учетом этого в марте федеральный бюджет был сведен с профицитом в 0,5 трлн руб., что подразумевает дефицит по итогам 1кв25 на уровне 2,2 трлн руб. (1,0% ВВП). Напомним, что законом о бюджете на 2025 год предусмотрен дефицит на уровне 1,2 трлн руб. (0,5% ВВП).

Минфин отметил, что ненефтегазовые доходы складываются лучше ожиданий, в то время как нефтегазовые доходы, наоборот, могут оказаться ниже заложенных в бюджет показателей из-за ухудшения ценовой конъюнктуры на мировых рынках.

Значительно выросшая вероятность рецессии в мировой экономике, конечно, повышает вероятность «жёсткой посадки» и российской экономики в результате падения нефтяных цен. В этом случае расширение дефицита бюджета будет означать продолжение бюджетного стимула. Однако его влияние на инфляцию в таком сценарии будет гораздо более умеренным, чем в 2022–2024 годах: по нашему мнению, использование средств ФНБ для компенсации выпадающих нефтегазовых доходов бюджета и увеличение заимствований для компенсации выпадающих ненефтегазовых доходов менее проинфляционные, чем использование данных источников для наращивания расходов.